В минувший вторник, 25-го декабря, когда большинство христиан праздновали Рождество, в Москве встречались президент России Владимир Путин и его белорусский коллега Александр Лукашенко. Встреча эта была и важной, и непростой одновременно, а в чем-то, возможно, и судьбоносной. По крайней мере пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков перед началом переговоров заявлял, что главам государств придется «сверить часы» по множеству важных вопросов, включая дальнейшую интеграцию. А интеграция в последнее время становится наиболее проблемным, и даже болезненным местом союзных отношений. Стороны как бы готовы интегрироваться, но с условиями. И пока российское руководство пытается объяснить свою позицию, белорусский лидер все больше заигрывает с Евросоюзом. Как изменились за этот год отношения Белоруссии с Россией и ЕС, в материале «Ленты.ру».
Продолжить и углубить
Атмосфера перед двусторонней встречей была довольно напряженной. Не далее как в сочельник, 24-го декабря, Лукашенко заявил, что в Минске Россию уже не считают братским государством, а лишь «партнером». Такое мнение возникло у президента из-за нежелания Москвы компенсировать белорусским партнерам потери от налогового маневра в нефтяной сфере, что, по словам Лукашенко, было твердо обещано ему российской стороной.
Такая прелюдия не предвещала легких переговоров, а потому не удивительно, что встреча прошла в закрытом режиме и большую ее часть лидеры общались один на один. И хотя оба президента высказали уверенность в том, что обоюдовыгодное решение возможно, никаких заявлений по результатам, не говоря уже о совместной пресс-конференции — не было. Только министр финансов РФ Антон Силуанов ограничился общими фразами о том, что удалось договориться о сближении позиций и создании рабочей группы, которая продолжит и углубит… Вопрос компенсации налогового маневра, которая так волновала Лукашенко, министр комментировать не стал.
Но судя по всему, стороны продвинулись не сильно. Уже ночью телеканал «Беларусь-1» со ссылкой на пресс-секретаря белорусского президента Наталью Эйсмонт сообщил, что Путин и Лукашенко договорились провести до конца года еще одну встречу, чтобы принять решения, которые «не терпят отлагательств». Она добавила, что это связано с желанием российского президента «глубже вникнуть в суть проблем». Учитывая, что до Нового года осталось всего ничего, можно предположить, что проблемы перед двумя лидерами стоят действительно не простые и решать их надо уже сегодня.
Витязь на распутье
В массовом сознании Белоруссия всегда оставалась наиболее надежным и лояльным партнером России среди всех постсоветских республик. Это неудивительно, еще 8-го декабря 1999 года Лукашенко и Ельцин подписали договор о создании Союзного государства России и Белоруссии, подразумевавшего постепенную и глубокую интеграцию. Несмотря на то, что реализация документа шла ни шатко ни валко, Лукашенко имел репутацию главного союзника России, если не во всем мире, то уж точно в Восточной Европе.
Однако это никогда не мешало ему смотреть и в другую сторону. Все время президентства Александра Григорьевича Белоруссия заявляла о многовекторности своей внешней политики. В подтверждение этому «последний диктатор Европы» активно сотрудничал с европейскими партнерами. К программе ЕС «Восточное партнерство» страна присоединилась еще в 2009 году, сразу после ее запуска, однако западный вектор белорусской политики по настоящему активизировался после событий на Майдане Незалежности в Киеве зимой 2013-2014 годов.
Для Лукашенко это была настоящая геополитическая развилка. Он всерьез опасался возможности повторения майданного сценария уже в Минске, поэтому стремился показать, что он-то не Янукович, он будет сотрудничать и ни в коем случае не разорвет ранее достигнутых договоренностей. Кроме того, его явно пугал не только майдан, но и другой сценарий — крымский. Кризис доверия между властями России и Белоруссии после всех украинских событий достиг пика, и Лукашенко все чаще начал говорить о необходимости защитить суверенитет страны любыми средствами, в том числе и военными.
Пятый срок Лукашенко (на который он был избран в 2015 году) прошел под совсем другими лозунгами и серьезно изменил отношение белорусских элит к собственному президенту. В свое время он пришел к власти на волне неприятия националистических тенденций, которые господствовали в независимой Белоруссии в первые годы ее существования. Лукашенко всегда воспринимали как президента, который опирается на интеграцию с Россией. На пятом же сроке он превратился в гаранта суверенитета, а дополнительно к этому активизировалась политика «мягкой белорусизации».
С учетом того, в каком геополитическом положении оказалась Россия после украинских событий, Лукашенко начал использовать многовекторность своей внешней политики, прежде всего для шантажа российской стороны. По мнению Минска, Путину придется пойти на уступки Белоруссии, чтобы сохранить «братские отношения» и «единственного союзника в Восточной Европе». Однако перспективы оказались куда более захватывающими. Архитектором западного вектора белорусской политики стал министр иностранных дел Владимир Макей. Он занимает этот пост с 2012 года, а ранее на протяжении четырех лет возглавлял администрацию президента Белоруссии. Начиная с 2016 года Лукашенко приступил к выстраиванию новых отношений с ЕС и США. И в уходящем году этот процесс продолжился.
Диктатор-интегратор
Пока что улучшение отношений между Белоруссией и Евросоюзом тормозится. Слишком длительной была политика изоляции, так что до сих пор действуют некоторые санкции ЕС против режима Лукашенко. Свою политику в отношении Минска Евросоюз называет «критическим взаимодействием». Брюссель одновременно выстраивает сотрудничество с госорганами Белоруссии, при этом настаивая на политических и экономических реформах в стране, и поддерживает политическую оппозицию.
Минск тоже говорит о «нормализации» отношений с Брюсселем. Для белорусских властей важно отменить последние санкции, расширить соглашение о сотрудничестве и инвестициях в белорусскую экономику, снять дискриминационный режим отношений. Последнее, например, тормозит упрощение визового режима с ЕС. Переговоры об этом идут четыре года, не стал исключением и уходящий год. Каждый раз стороны рапортуют о достижении определенных успехов, однако подписание соглашения о безвизе «откладывается». Это связано, например, с тем, что Брюссель настаивает на возможности одностороннего разрыва соглашения в случае введения повторных санкций против Белоруссии. Такие требования Минск и считает дискриминацией, что, однако не мешает ему делать комплименты европейским партнерам..
В конце января 2018 года на встрече с еврокомиссаром Йоханнесом Ханом Лукашенко заявил, что является сторонником сильного Евросоюза. ЕС он тогда назвал «одной из опор безопасности и мира на нашей планете». Это плохо вписывается в тот образ, который создает себе сам белорусский президент, как и в тот, который рисуют его противники. Однако разгадка такого трепетного отношения к европейской интеграции со стороны «последнего диктатора Европы» лежит на поверхности.
В последнее время заявления о риске поглощения Белоруссии Россией звучат от Лукашенко все чаще. Сильный Евросоюз видится ему гарантом суверенитета страны. Да, периодически европейские партнеры долго и нудно требуют реформ, указывая на проблемы с правами человека в Белоруссии. Однако это совсем не мешает делать бизнес. А ради инвестиций в экономику и защиты от «вежливых людей» можно и потерпеть.
В ноябре Европейский Инвестиционный Банк (ЕИБ) сообщил о планах вложить в белорусскую экономику более 260 миллионов евро. Причем на очень комфортных условиях, со ставкой от одного до трех процентов. Лукашенко прокомментировал это соглашение так: «Мы преодолели немало барьеров, немало было непонимания с двух сторон, особенно с западной стороны. Сегодня и Европа, и весь западный мир убедились в том, что с Беларусью можно иметь дело, что Беларусь — это надежный партнер, особенно в сфере торгово-экономических, финансовых отношений».
Именно торгово-экономическое партнерство, по мнению Лукашенко, должно стать драйвером сближения его страны с ЕС. «Разговоры о демократии, свободе слова, политзаключенных, отмене смертной казни — это само собой разумеется, мы не снимаем это с повестки дня, мы смело и открыто об этом говорим», — заявил тогда белорусский лидер. Однако он уточнил, что политические и экономические преобразования в стране начнутся только тогда, когда Белоруссия увидит в этом финансовую выгоду. Утром деньги — вечером стулья…
Торг уместен
Казалось бы, теперь самое время подумать о финансовой выгоде и приступить к политическим реформам на фоне напряженных отношений с Москвой после налогового маневра. Но декабрьское заседание координационной группы Белоруссия-ЕС прошло без каких-либо подвижек. ЕС лениво выдвинул неизменный список требований по либерализации, белорусы также лениво ответили, что будут работать в этом направлении, но дело не быстрое и пока к таким переменам они не готовы.
В целом это очень напоминает политику Лукашенко вокруг Союзного договора с Россией. Он предполагал и единую валюту, и единый парламент, однако вот уже почти двадцать лет все это остается одними лишь разговорами. Как только российская сторона вспоминает об этом, Лукашенко обвиняет РФ в желании поглотить Белоруссию. В то же время отказ от финансовой поддержки (или, например, налоговый маневр) он называет попытками срыва интеграционного процесса. Создается впечатление, что «интеграцией» для Лукашенко являются в основном финансовые дотации и таможенные льготы.
В мае 2019 года программе «Восточное партнерство» исполнится десять лет. По этому случаю ЕС планирует провести юбилейный форум, на котором участники программы обсудят успехи интеграции. Есть большая вероятность того, что этот форум пройдет в Минске, однако чем-то кроме красивого и символического шага его назвать трудно. Уходящий год показал, отношения Минска и Брюсселя достигли пика. Ключевые санкции сняты, в белорусскую экономику потекли не только частные, но и государственные средства из Европы.
Однако для дальнейшего продолжения интеграции Лукашенко необходимо проводить политические реформы, а к изменению своей системы управления он пока не готов. Впрочем, и ЕС не предлагает Батьке ничего такого, ради чего он смог бы отказаться от авторитарной власти. Полного доступа на рынки ЕС не будет еще долго, а без Союзного государства и ЕАЭС белорусская экономика вряд ли сможет существовать. Лукашенко получил от Евросоюза максимум, который Брюссель мог дать ему авансом, без крупномасштабных реформ. Но теперь он может использовать эти, пусть и незначительные преференции, как козырь в переговорах с Москвой, так как для российской стороны взаимоотношения с Минском это во многом и вопрос престижа.
В то же время для определенной части белорусских элит сближение с ЕС ценно само по себе, а не по каким-то финансовым соображениям. Вице-спикер белорусского парламента Пирштук, например, заявлял в октябре, что углубление отношений с ЕС должно стать приоритетом для Белоруссии и вопросы, которые тормозят интеграцию, должны решаться быстрее и результативнее. Согласятся ли они с тем, что их мечта о сотрудничестве с ЕС, к которой Белоруссия шла долгие годы по довольно извилистой дорожке, станет просто разменной монетой в торге с Москвой? Покажет время.
