«Лента.ру» начинает цикл публикаций о самых известных контртеррористических операциях СССР и России, навсегда вошедших в историю отечественных спецслужб. Наш первый рассказ — о захвате самолета Як-40 в 1973 году, который совершила группа студентов, решивших сбежать на Запад. В заложниках оказался 31 человек, а первую в истории СССР операцию по спасению пассажиров и членов экипажа возглавил лично председатель КГБ Юрий Андропов. Штурм самолета, длившийся всего четыре минуты и 11 секунд, попал во все учебники по антитеррору и на долгие годы получил гриф «Совершенно секретно».
«Мама, я уехал в Америку»
2 ноября 1973 года был обычным днем в работе столичного аэропорта Быково — рейсы шли по расписанию, посадка в самолет занимала считанные минуты. В то время советские аэропорты еще не оборудовали металлоискателями и рентген-аппаратами для досмотра багажа.
Единственной мерой безопасности были присутствовавшие в самолетах вооруженные милиционеры в штатском. Но на ближние рейсы их не посылали — хотя в прессе утверждали обратное, чтобы припугнуть возможных злоумышленников. К таким рейсам относился и Ф-19 Москва — Брянск: его выполнял самолет Як-40 под командованием пилота Ивана Кашина.
В тот день самолет вылетел в пункт назначения в 10:45; на его борту находились 28 пассажиров и три члена экипажа. Время в пути составляло 50 минут — и большая часть полета прошло спокойно. До посадки оставалось всего десять минут, как вдруг со своих мест поднялись трое парней: 21-летний Виктор Романов и 18-летние (по другим данным, 16-летние) Владимир Жалнин и Петр Бондарев. Их четвертый сообщник Александр Никифоров остался на своем месте.
Романов — самый старший — был главарем воздушных пиратов. Он был родом из семьи простых московских работяг, но мечтал о красивой жизни. После школы Виктор тщетно пытался поступить в МГИМО, потом пошел в армию, а после дембеля безуспешно искал работу. Поклонник тяжелого рока, Романов мечтал побывать на концерте Led Zeppelin, а для этого надо было как-то оказаться за границей.
Владимир Жалнин был другом Романова и его соседом по подъезду. Он учился в техникуме при заводе ЗИЛ и жил с матерью-алкоголичкой, от чего очень страдал и мечтал о какой-нибудь авантюре — об этом Жалнин часто беседовал с Романовым. Однажды друзья прочли в газете о попытке угона самолета в Праге братьями Гавелка — и в этот момент к ним пришла идея стать воздушными пиратами.
Немногим позже к заговорщикам присоединился одногруппник Жалнина, поклонник субкультуры хиппи Петр Бондарев. Четвертым пиратом стал Александр Никифоров, который также учился с Жалниным и Бондаревым. Очарованный зарубежными фильмами, Никифоров всей душей болел за угнетенных индейцев и мечтал посмотреть на американские прерии. Уходя из дома на угон, он оставил матери и младшей сестре записку, на которой помимо текста была нарисована голова индейца.
Пуля для бортмеханика
Незадолго до захвата самолета Виктор Романов сообщил своим сообщникам, что для дела им понадобится оружие. Он убедил приятелей, что стрелять им не придется: мол, они лишь запугают экипаж и пассажиров. Романов купил у своей знакомой одноствольное ружье 16 калибра и переделал его в обрез. Еще два охотничьих ружья с патронами Бондарев украл у отца.
Рейс Москва — Брянск захватчики выбрали случайно — на него продавались самые дешевые билеты, на которые у парней хватило денег. Ранним утром 2 ноября 1973-го заговорщики встретились в Быково. Оружие на борт преступный квартет пронес легко: Романов спрятал обрез за поясом, а его подельники завернули ружья в газеты и положили на багажные полки. Как только главарь дал команду, Бондарев и Жалнин достали свое оружие: захват начался.
Кадр: Преступления эпохи социализма / YouTube
Направив ружья и обрез на испуганных пассажиров, террористы приказали им оставаться на местах. Бондарев стал следить за салоном, а Романов и Жалнин двинулись к кабине пилотов. Заслышав стук и звук бьющегося стекла, бортмеханик Николай Никитин открыл дверь и остолбенел — он увидел наставленное на него дуло обреза, который держал Романов.
Он захлопнул дверь в кабину пилотов и вступил в схватку с главарем воздушных пиратов. За ними с ружьем в руках наблюдал Жалнин: он направил оружие на бортмеханика, но долго не решался нажимать на спусковой крючок.
Лишь когда Романов дважды крикнул «Стреляй!», Жалнин открыл огонь: пуля попала Никитину в живот, повредив печень. Расправившись с бортмехаником, террористы вновь пошли к кабине, но командир самолета Иван Кашин и второй пилот Станислав Толпекин успели заблокировать дверь топориком.
«Мама, а какой дядя нас будет убивать?»
Одним из пассажиров захваченного Як-40 оказался Владимир Гапоненко, который летел в Брянск с женой и трехлетней дочкой. Улучив момент, он бросился на террористов — и Романов выстрелил в него. Пуля попала Гапоненко в область плеча, прошла насквозь и попала в обшивку самолета. Но ранение не остановило смельчака: он бросился на Бондарева, и между ними завязалась драка.
Гапоненко не повезло: из-за качки он потерял равновесие, и бандиты сбили его с ног. Бондарев пытался добить Гапоненко, приставив к его боку ружье и нажав на спусковой крючок, — но, к счастью, в суматохе террорист забыл его зарядить.
То, что Гапоненко родился под счастливой звездой, доказали и две безуспешные попытки Жалнина выстрелить ему в спину из ружья. Перед этим захватчик перезарядил свое оружие, не зная, что при перезарядке оно автоматически становится на предохранитель.
Жалнин нажал на спусковой крючок два раза, решил, что оружие заклинило, — и оставил раненого Гапоненко в покое. Его раны (как и раны бортпроводника Никитина) при помощи подголовников с кресел перевязала жена на глазах у своей дочери.
Между тем захваченный Як-40 уже готовился к посадке в Брянске. Командир Кашин при помощи секретной кнопки подал сигнал о захвате воздушного судна в брянский аэропорт. Дежуривший в тот день диспетчер поначалу даже не поверил в происходящее, но все же связался с командиром. Получив от него подтверждение теракта, диспетчер стал готовить посадочную полосу.
Наставив оружие на пилотов, захватчики потребовали снова поднять самолет на высоту и лететь обратно в Москву. Кашину пришлось подчиниться. Как только самолет набрал высоту, с аэродрома города Орел в воздух были подняты несколько истребителей, готовые в любой момент сбить Як-40, если возникнет такая необходимость.
Посадка в «туман 200»
У захватчиков стали сдавать нервы — и пилоты это прекрасно понимали. Они попытались заговорить террористов — предложили им сформировать перечень требований и передать его на землю. Список оказался «скромным»: три миллиона долларов и беспрепятственный вылет в Швецию.
Взамен воздушные пираты обещали не только отпустить заложников, но и поделиться информацией о якобы готовящемся захвате самолета ТУ-154. Кашин связался с диспетчером аэропорта Внуково и рассказал ему о сложившейся ситуации.
Он встречал первого секретаря ЦК Болгарской коммунистической партии Тодора Живкова, прилетевшего на Всемирный конгресс миролюбивых сил.
Информацию об угоне Як-40 Цвигун получил спустя всего пару минут после того, как Живкова успешно усадили в правительственный автомобиль. Чекист связался с командиром корабля, узнал от него требования террористов и передал их лично главе КГБ Юрию Андропову. Вскоре Цвигун получил от руководства «добро» на посадку Як-40 во Внуково-1.
Архив МВД
Этот вариант устроил террористов: они полагали, что правительство СССР готово выполнить их требования. На деле же о сделке с захватчиками речи не шло: во Внуково началась активная подготовка к спецоперации по освобождению самолета. Специально подготовленного на такой случай спецназа тогда не было — до создания знаменитой «Альфы» оставалось около полугода. Поэтому группу захвата решили формировать из сотрудников МВД и КГБ.
Согласно плану Цвигуна, сразу после посадки Як-40 должны были отогнать на стоянку-ловушку и заблокировать там.
Наконец около 13:00 Як-40 успешно приземлился во Внуково — и командир Кашин, знавший о ловушке, направил самолет за машиной-проводником. Террористы почуяли неладное и потребовали немедленно остановиться, но командир сумел убедить их, что тормозная система повреждена одним из выстрелов и остановка невозможна. Благодаря этой хитрости Як-40 все же удалось доставить на стоянку.
«Бандиты с каждой минутой становились наглее»
Власти вступили в переговоры с воздушными пиратами, первым требованием которых было наполнить топливом бак самолета до отказа. Сотрудники спецслужб решили схитрить — блокировать автозаправщиком переднюю часть самолета и, не включая насосов, сымитировать подачу топлива. Второй целью такого маневра была разведка: для этого вместе с заправщиком к Як-40 отправился оперативник в штатском.
Но бандиты раскусили замысел чекистов: потребовали, чтобы пассажир покинул кабину машины, угрожая в противном случае начать расстрел заложников, а затем взорвать самолет. Догадались воздушные пираты и о том, что подача топлива на деле не была включена — а потому потребовали немедленно начать заправку.
В конце концов захватчики отдали раненых, а Як-40 начали заправлять. Пока в баки поступало топливо, отпущенных заложников поместили в прибывшую карету скорой помощи — Никитин находился в бессознательном состоянии, а Гапоненко в ходе беседы с оперативниками сообщил о том, сколько на борту террористов и чем они вооружены.
Командир Як-40 Иван Кашин, Брянское землячество
Узнав, что у бандитов нет взрывчатки, Цвигун решил штурмовать самолет. Для этого планировалось со стороны хвоста Як-40 подвести группу захвата и сообщить воздушным пиратам о готовности передать деньги. Затем на открывшуюся дверь самолета оперативники должны были забросить специальный блокировочный крюк, чтобы террористы не смогли закрыть ее обратно — а дальше шел штурм.
Например, блокировочного крюка не нашлось — и чекистам для его изготовления пришлось разломать стоящий неподалеку от взлетного поля забор.
Когда крюк был готов, выяснилось, что задерживается доставка муляжа долларов. Воздушные пираты между тем нервничали все больше и сыпали угрозами. Обстановка накалилась настолько, что не выдержала присутствовавшая при переговорах диспетчер — женщине стало дурно, и она упала в обморок.
Броневик с долларами
Чтобы потянуть время, оперативники принялись убеждать террористов, что всю сумму в Москве собрать не удалось — и в аэропорт везут лишь 1,5 миллиона долларов. Временную задержку оперативники объяснили тем, что в гололед машине с наличными приходится ехать медленно и осторожно.
Но бандиты не сдавались: они согласились освободить лишь половину заложников — мужчин, а женщин и детей готовы были обменять в Ленинграде на дозаправку и оставшуюся половину денег.
Тем временем во Внуково прибыли 170 бойцов из внутренних войск МВД. Цвигун попросил командовавшего ротой полковника сформировать из них группу захвата в 12 человек. Бойцы с касками, бронежилетами и радиосвязью незаметно прошли под фюзеляж самолета и стали ждать приказа. К слову, в аэропорту в тот момент находилась еще одна группа захвата — от КГБ.
Архив МВД
После 15:00 во Внуково наконец привезли деньги — но всего тысячу долларов. Цвигуну пришлось в срочном порядке искать портфель, который набили старыми газетами и бумагами, уложив сверху купюры. К 16.30 все было готово к операции — но тут прямо перед носом Як-40 неожиданно появились двое милиционеров.
К счастью, как только милиционеров увели, бандиты успокоились. После этого к самолету подъехал бронетранспортер, из которого с портфелем в руках вышел переодетый в форму сотрудника аэрокомпании милиционер.
Но до трапа он так и не дошел — один из бойцов группы захвата неловко повернулся и ударился каской о фюзеляж самолета. Террористы, ожидая передачу денег, приняли звук за стук «курьеров». Открывать им воздушные пираты отправили Александра Никифорова, которым были очень недовольны: молодой человек никак не помогал понедельникам при захвате самолета.
«Вожак бандитов лежал в крови»
Едва Никифоров приоткрыл служебный люк, вперед бросился 35-летний боец группы захвата лейтенант Александр Попрядухин. Террористы сразу открыли по нему огонь: несколько пуль попали Попрядухину в грудь, но его спас бронежилет. Силовики немедленно открыли ответный огонь по самолету, оставив на его корпусе около 90 пулевых отверстий.
Пока стороны вели перестрелку, один из оперативников сумел накинуть на люк Як-40 блокировочный крюк. Сразу же пять бойцов группы захвата стали забрасывать в салон самолета ручные гранаты со слезоточивым газом «Черемуха». Террористы сумели выбросить обратно лишь первую из гранат — и сразу получили еще несколько.
От одной из них вспыхнула синтетическая обивка кресла — и салон Як-40 моментально наполнился едким дымом. Пассажиры ринулись к выходу и начали выпрыгивать из самолета.
Среди террористов началась паника: поняв, что их обманули, главарь Романов приказал подельникам стрелять в пассажиров. Но им было уже не до того — они сами кинулись на выход.
По счастливому стечению обстоятельств во время операции никто из пассажиров серьезно не пострадал: двое из них отделались легкими ранениями, а ребенку, находившемуся в салоне, обожгло порохом ноги. Пилоты Як-40 во время развязки находились в кабине — и командир Кашин чудом не получил пулю в голову во время перестрелки. Его спасло то, что в момент выстрела он случайно наклонился посмотреть в иллюминатор.
Главарь террористов Виктор Романов погиб не от рук бойцов группы захвата — он сам свел счеты с жизнью, когда осознал, что его планы о побеге из СССР провалились, а впереди лишь суд и тюрьма. Александр Никифоров получил в перестрелке тяжелое ранение и немногим позже скончался в больнице. В руках правосудия оказались лишь двое террористов — Жалнин и Бондарев.
Родственники террориста Бондарева путем неимоверных усилий смогли помочь ему избежать суда. Захватчик был признан невменяемым, пробыл в психбольнице полгода, вышел на волю и прожил оставшуюся жизнь в Москве. Жалнину повезло гораздо меньше: суд приговорил его к десяти годам лишения свободы в тюрьме, где арестанта за «измену Родине» часто избивали зэки. Он отбыл срок полностью и скончался вскоре после выхода на свободу.
В декабре 1973 года Ивану Кашину и Александру Попрядухину было присвоено звание Героев Советского Союза. При этом Попрядухин стал первым сотрудником МВД, получившим столь высокую награду в мирное время.
