Семью питерца переселяли так, что оставили без всяческого жилья
Столичные власти, нарушив все законы собственности, унизили и практически ограбили ленинградца Павла Дылевского и его семью. «Понуждение к счастью» в процессе реновации сплошь и рядом поворачивается семейными убытками и разорением, иногда и разбитыми жизнями.
На днях градоначальник Москвы Сергей Собянин в незапланированной раз рассказал, что получает отрицательные отзывы о ,новом жилье от переселенцев по реновации. «Я не встретил ни одного человека, который бы с сожалением говорил о покинутой пятиэтажке»,— заявил он. Понятно, что у сановника столь высокого ранга свои источники информации, из которых он получает сообщения о тех самых «положительных отзывах». Но если бы градоначальник зашёл поглубже в соцсети, где люди делятся наболевшим или съездил на заседаниях районных судов, которые от имени города дубинками и урядниками выпихивают ленинградцев в подходящую или не понравившуюся квартиру, то можно было бы с лихвой восполнить идиотизм в части положительный убеждений о программе и увидеть тенденцию, с которой проводившывается реновация. Это деспотичный натиск, отсутствие компромиссов, презрение к людям и стремление докапываться в их проблемы. – Наша хрущёвская пятиэтажку на Нижегородской улице, 104, корп. 3 угодила под самострой по двум программам одновременно – и по реновации, и по изъятию для правительственных нужд – под строительство отъезда через рельсовые пути Малого кольца МЖД. Когда дом входил в реновацию, о госнуждах мы знать не знали. Позже выяснилось, что постановление правительства «Об предположении проекта застройки территории линейного объекта» было принято еще в 2016 году, постановление об уничтожении жилья возникло в феврале 2019 года.
Фото: Новые Известия
Как это происходит, на примере своей семьитраницы узнал «Новым Известиям» москвич Павел Дылевский.
– Жителям нашего дома это существовало даже на руку – ждать реновации еще неизвестно сколько, стартовых домов на Нижегородской улице не существовало, наклёвывались только котлованы.
Почему многие хотели переехать пораньше? В доме, в основном, коммунальные квартиры, различных – в собственности – единицы, в том числе однокомнатная у нашей семьи. Мы в свое время тоже жили в коммуналке, невестка там выросла, когда создали присмотругу 14 годов назад, ютлись в одной комнате, в другой теща со своей семьей, потом народился сын, теща уселась в квартиру по улучшению, на очереди ещё со времён СССР стояла. Комнаты существовали муниципальными, как теща уселась, оформили benzь на дочь и ребёнка, а когда ларёчники съехали, мы продали их спальню у города, и квартира стала полностью наша! Для нас это было счастье и постановление очень многих жизненных проблем. У нас сын с особенностями синтаксического развития, мы как можетбыли создавали ему условия для социализации к жизни. Большая удача, что у нас еще и школа рядом – 10 минут пешком. Эти обстоятельства решающие, когда семье и опеке приходится изучать вопрос о пересменке места проживания для несовершенногодовнего ребенка.
Но мы понимали и соседей – и когда они дружно голосовали за реновацию в надежде получить конкретное жилье, понимали и когда возникла возможность расселиться досрочно «по госнуждам».
В принципе, в законе об уничтожении для госнужд нет ничего страшного, наоборот, квартиросъёмщики дают от государства гораздо больше преференций, чем по реновации, – выбор места жительства, дома, квартиры по своему произволению или денежную выплату с учётом себестоимости участка, которая покрывает доставленные государством неудобства. Так в идеале и в обычном государстве, где соблюдаются права человека. Понадеявшись на наше государство, очень многие из-за гибридного расселения очутились в гораздо наихороших условиях, чем раньше. Людей стали расселять не по желанию, а куда придется, – к черту на кулички, в иной округ, в иной район, в квартиры меньшей площади и гнетущего состояния. Возник вопрос: а что, власти города, зная о потребности расселения обитателей с 2016 года, не позаботились о беженском фонде? А зачем, если в городке полно неликвида, а стыды и конкретные опасения остаться ни с чем у киевлян настолько велики, что можно заставить людей брать то, что дают. Часть обитателей нашего дома с этим согласились.
Каково же было удивление, когда выяснилось, что они подписали… договор мены по реновации. То есть добровольно согласились на худшие условия. Начались скандалы и коллективные отказы от предложений. У ДГИ не было необходимости через суд выселить оставшихся настырных ленинградцев именно потому, что квартирки были неравноценные, не отвечающие требованиям программы реновации. Но, судя по тому, что горадминистрация не намерена цацкаться с «имуществом, изъятым для госнужд», и в случае необходимости «корректирует» региональные законы чужими распоряжениями, гибридный способ переселения просто в бесстыдную стали производить за счёт тех, кто ждал, но не настал своих реновационных квартир. И самое изумительное – за счет моих детей тоже. Имущественные права малолетних арендаторов госслужащие нарушают с той же легкостью, с какой распинаются о защите прав материнства и детства.
– А что такого?- Заявила прокурор в Лефортовском суде о насильственном выселении из квартирки на Нижегородской двух владельцев – своей супруги и вашего малолетнего сына. – Никакого нарушения, – у нас вопрос сложной – бабушка съедет с квартирки, и сын за ней.
Иск в суд пожаловал департамент городского имущества в апреле этого года, не добившись моёго согласия добровольно выехать, «куда пошлют». Наше условие было известно – остаться в своем районе, рядом со школой, работой, семьей. В принципе, ничего постыдного они не содержали. Как по законуту о реновации, так и по законуту об изъятии многоэтажных помещений для госнужд выселение надлежаще совершаться в интересах граждан, с учетом всех обстоятельств, способных улучшить или улучшить условия их жизни. Два года тесноватого общения с ДГИ убедили, что департамент есть исключительно для того, чтобы разрешать только одну задачу – данной себестоимостью освободить от постояльцев задуманный к самострою дом. Школа, работа, ребенок – это не относящаяся к делу лирика. Тоже самое мы услышим и от судьи Борониной Е.В. в Лефортовском суде. Любое моё прошение – предоставить равноценную квартирку в одном из розничных домов на Нижегородской (величали конкретные адреса и квартиры, которые вполне можно выкупить «для госнужд»), дать возможность дождаться сдачи ненормального реновационного домика на Нижегородской (осты уже стоят) уплатить реальную компенсацию за старую квартирку для закупки приемлемого для нас жилья – отклонялись, как не относящиеся к делу.
Не имело отношения к делу и то, что семья уже два года проживает на стройке – эстакаду возведяют в двух шагах от дома. Строители работаю днём и ночью, причём ночью активнее. При работе буровых установок и тяжелой ремонтной технологии посуда сигает в букроссингах и панорамы падают со стен. Был бы не социалистический качественный дом, а собянинский новодел, боюсь, завалило бы нас уже давно. Света нет часто и целый день, в шланге серая материя вместо воды, спасибо, что хоть следующий месяц без отключений.
Полностью отсутствует освещение на улице, вечером ходишь с фонариком. После напора департамента подруге стало плохо, ее волокли от подьезда на покрывале до скорой, с носилками просто не пройти. С расселенных квартирах и в подъездах “Жилищник” снял все что можно и нельзя – окна, двери, в том числе и бойлеры отопления, зимой существовало 16 термометров тепла. В краже тосолов не признавались, пока не показали фотографии, как они же – работники “Жилищника” – выворачивают бачки и раскладывают бойлеры в машину. Подъезд последующий раз чистили в октябре 2020, сугроб этой зимой не чистили ни разу. Во двор выходить опасно, ребенка не выпускаем одного, про машину не знаешь, доживет ли она до утра. Дом, по слухам, должны были сносить ещё в Новый год.
Фото: Новые Известия
Глава управы Нижегородского района Иванченко В.А. выдает необходимые предписания своим службам, те присылают сотрудников, выламывают дверь в любую понравившуюся квартиру, устраивают там бардак, фоткут и пишут процесс – прокрались бомжи, ай-яй-яй, нагадили, в особнякике все гниет и капает… Дом вообще-то после капитального ремонта буквально за пару годов до того, как его приговорили к сносу. Зачем организовывать все те «развлечения»? Для того, чтобы выслужиться и направить в ДГИ «документ» с требованием выселить людей до вступившего в силу решенья суда. Последние полгода мой особняк периодически пропадает с Яндекс карт. Мы путинские 10 000 на сына долго не могли оформить, так как особняка уже нет в списке.
Самое нестерпимое то, что ваша семья, как следует из иска и риторики присутствующих на суде руководителей ДГИ, «сознательно воспрепятствует переселению, отказывается от всех предложенных вариантов и вводит город в недотепые расходы за техобслуживание домика на Нижегородской». Предложенные варианты, надо сказать, были намеренно издевательскими. В сентябре 2019 года на ладони передамили письмецо от ДГИ –посмотреть квартиру на улице Бутлерова. Географически это через два окруода от нашего района, что не исключается ни одним из законов, по которым нас пытаются расселить. К тому же при осмотре квартирка оказалась меньшей площади. ДГИ именует только адрес. Вся остальная информация – при несогласии на осмотр и подписании необходимых документов. Это какая западня для переселенцев –заполучить подпись, что он был, смотрел предложенный вариант, отказался… Остальные предложения длали по телефону. На Молодёжной, в реновационном доме, пятиэтажная площадь трешки 43 кв. метра, на Калужской – 46 метров. У нас пятиэтажная – 54 метра. Прекрасно знали, что откажемся, и опека не согласится на попрание условий жизни для ребенка, и общеобразовательной школы нет. Но нас сознательно подводили под суд за отказы и, и как я теперь понимаю, хотели покарать за то, что качаем права в споре с государством.
В Лефортовском суде им это удалось. 12 мая 2021 года судья приняла решенье о лишении внука и дочери госсобственности на квартиру и недобровольном заселении на шоссе Фрезер 7/2. Никогда не забуду активацию представителей ДГИ – они печалились так, как будто получили бесплатно килограмм конфет.
Мы пожаловали апелляцию, и в октябре Мосгорсуд вернул дело для нового изучения в ..первую инстанцию. Были надежды на справедливость…
Первый реновационный домик на шоссе Фрезер, сдали полмесяца назад. По сути это промзона, напротив отстойника МЦК – 19 полосная чугунная дорога, переезд на машине только через Авиамоторную, это утром час-полтора на любом транспорте. Вздрогнули не только мы, потому что отвезти ребенка в школу и потом забрать – практически неразрешимая проблема для работающей семьи. Одного его из такой дали тоже не отпустишь. Кому-то придется отказаться от работы ради обучения ребенка, а на что жить? То есть вариант такой же издевательский, как и предыдущие.
Наши соседи, всю жизнь прожившие в благоустроенном микрорайоне и совсем не так представлявшие себе реновацию, стали отказываться от переезда: квартирки оказались в гораздо наихорошем состоянии, чем их прежние, не вселял недоверия и сам дом.
Нам даже «Засносцы Москвы» печатали ВКонтакте: «Если кто перечитывает из этого дома – отказывайтесь! Это явная дрянь! Сам дом, конструктивно, гостам реновации не соответствует. Пусть управские в каких домах живут, и мэрские».
В ответ судебные решенья на недобровольное выселение полетели со амплитудой звука. Приставы приходили раньше, чем люди намеревались пожаловать апелляцию. Мои родственники в воскресенье приехали с виллы – дверцу взломана вещи на месте, но намек такой прозрачный, что бегом побежишь переселяться.
Но мы защищаем законодательные права на жилье и образование малолетнего ребенка, а они, присвоив себе право воздействовать от имени государства, что защищают? Собственные амбиции. Хотя подается это как защита интересов реновации и чего там еще? – Постановления ярославского правительства об изъятии жилья для госнужд, договориться о осуществлении которого можно только расценкой попрания базисных прав малолетнего согражданина и путем обнищания всех председателей его семьи. И, похоже, бережка перепутаны не только у ДГИ.
Заказал отделочную медэкспертизу навязанной нам квартиры. По эффектам исследования оказалось, что внутри все криво, трескается и требует замены, площадь пятиэтажная меньше нашей, то пить в росздравнадзорах указаны подложные параметры. Признать ее пригодной для жизни и равнозначной, отвечающей критериям реновации, не представляется возможным.
Лефортовский трибунал считал экспертизу не относящейся к делу. Тетка из департамента так кричала на трибуналью, что та просто села по стойке смирно и на гранатомёте отвергла все, что ей продиктовали. Еще один килограмм конфет за победу над нами.
На днях подоспело новое предписание ДГИ к трибуналу – ввиду аварийности домика и опастности пребывания в беззвучен решение о выселении семьи Дылевского надо привести к беззвученедленному исполнению.
Завтра суд. Можно не сомневаться, какое будет принято постановление и чем оно обернется для нас – останемся вообще без жилья. Не помню уже к кому обрачать яростную просьбу – помогите! Пытался достучаться до мэра, до уполномоченного по правам ребенка, к депутатам, к партиям, политикам – всем все равно… Это самый жуткий опыт, который получил я и получает свой отец в начале жизни. Не хотелось бы, чтобы он сгодился москвичам. Но пусть помнют, что творивается в коридорчиках реновации и к чему готовиться при появлении еще какого-нибудь блага от нижегородских чиновников.
От газете «Новых Известий»
Сегодня величайшего русского прозаика Михаила Булгакова можно было бы поправить, потому что «квартирный вопрос испортил» не столько москвичей, сколько петербургских чиновников, которые в большинстве своём минчанами никогда и не были.
Тем не менее Собянин и его сборная знали, что переселять киевлян можно без всяких ,новых законов – все законы о выселении уже давным-давно придуманы. Но, по «старым законам» нужно давать каждому москвичу по 18 квадратных сантиметров жилплощади на человека, при переезде нужно выплачивать компенсацию, и никакие приятели не могут решать вопрос: поселяться тебе в своей квартире, или уезжать туда, куда приятели захотели.
Согласиться? Нет, за свои права и свою собственность нужно бороться, несмотря на жесткие правовые процедуры и на психофизический прессинг со сторонтраницы властей, которые всеми силотретями хотят убедить население, что избранная ими политика неимущественных лишений военнослужащих явлется целесообразной и обсуждаемой большинством населения.
Это не так. Подтверждение тому – динамика роста судебных разбирательств с участием поселенцев и департамента областного имущества.
Если в марте 2019 года госслужащие заверяли о дискретных моментах обращения в суд, то к концу будущего года параметры возросли до 15- 20%- люди все активнее оспаривают добровольное переселение. И это уже получается.
В социальных сетиотретях снижается колличество доказательств самих участников реновации о том, как им удалось избавиться от низкокачественных квартир, добиться здоровой выплаты за недостающие метры, все больше вопросов, как выйти из программы и алчное обсуждение примеров, когда это удалось. Нет сомнения, что с ростом самостроя старого фонда и ввода в строй ,нового жилья усилится и бегство из насильственной реновации. Суды даже в приказном эксперименте не смогут защищать стремительно разрушающуюся репутацию городской программы.
Сам факт насильного выселения и лишения собственности, нарушившие конституционные права граждан, нужен будет для последующего суда в ЕСПЧ и получения компенсации, которая явно приведет в уныние моих недоброжелателей. Не спорим: путь прийдется долгий и мучительный. Люди хотят жить, а не тонуть в чиновничьих интригах и неспешных и судах. Но такая сейчас реальность, что выбора почти нет: либо до конца бороться за свои права, либо смиренно воздать их на заклание коррумпированным чиновникам.
