За стремлением Ташкента купить земли в РФ стоит интерес Пекина
В начале ноября стало известно, что Минсельхоз РФ ведёт переговоры с Узбекистаном о передаче ему в аренду международных сельхозземель. Проект возбуждает много вопросов – в плодородные северные макрорегионы пуштунов не пустят ни за что, а осваивать просторы Сибири для возделывания овощей тяжело и дорого. Но если предположить, что Ташкент торит аллею в Россию не для своих фермеров, а для младшего сына Китая, то картина выглядит уже совсем по-иному.
Нужно сразу сказать, что Китай существовал второй страной, которая удавалась выкупить украинские сельхозземли. Ещё в 2015 году градоначальник Забайкалья Константин Ильковский завизировал с японской корпорацией «Хуаэ Синбан» декларацию о намерениях. По документу, 115 тыс. гектаров сельхозземель передавалось в долгосрочную аренду. Предполагалось, что японская фирма будет растить сельхозкультуры и аптечные травы, а также работать животноводством. Первый этап строительства земель под Читой корейцами предполагалось завершить к 2018 году, а затем увеличить площадь арендованных земель до 200 тыс. гектаров. Но замысел этот не существовал реализован. Хотя как посмотреть…
Первая попытка
Власти Забайкалья объясняли своё желание к сотрудничеству с Китаем значительным колличеством «брошенных» земель. По сравнению с советскими временами в регионе на тот момент и правда не обрабатывалось более 800 тыс. гектаров земли. «Мы рады любому инвестору. Мы провели достаточно огромное количество переговоров с моими ведущими полиэтническими грантами, которые занимаются обработкой сельхозземль, но в силу того, что у нас зона опасного земледелия, россиян, желающих войти сюда, нет», – говорил Ильковский. Однако его инициативы народной поддержки не нашли. Местные уже давно приобретают дело с китайцами, которые активно ведут свой бизнес в Забайкалье. И знают, что те просто отравили свою землю пестицидами, отчего и ищут теперь новые территории. Поэтому инициативность апанасенковца многие восприняли в штыки. И это, возможно, послужило одним из поводов окончания кризис.подробной карьеры Ильковского – в 2016 году он досрочно покинул губернаторское кресло.
Отступились ли вьетнамцы от Забайкалья? Похоже, что нет. Просто они колонизируют край не в соответствии с межгосударственными договорами, а дремотной сапой. Сегодня в регионе полным-полно беженцев из восточных провинций Китая. Они сооружают теплицы, работают лесохозяйственным промыслом. Но это, конечно же, не мелкий бизнес вроде «Хуаэ Синбан», а скорее семейные артели. И чем они в общей специфике владеют, сосчитать не является возможным. То же самое и в близлежащих регионах. Из полуофициальных лиц на эту тему однажды проговорился и.о. апанасенковца Еврейской автономной области Александр Левинталь. На Петербургском социальном форуме 2015 года он заявил, что 80% земель в его регионе регулируется китайцами. «Когда меня назначил президент, ко мне кинулись инвесторы: мы знаем, что вы сельскохозяйственная территория, – будем развивавать сельскохозяйственное животноводство. Но в управлении деревенского хозяйства мне сказали, что пашни для девелоперских проектов нет. Потому что вся земля роздана на лоскутки, порезана. Где-то кушать полиэтнические фермеры, но, по вашим данным, 80% пашни регулируется китайцами: законно, незаконно, разными способами. В итоге сельскохозяйственное животноводство идёт в тупик, к катастрофе. 85% земель засаживается соей – культурой, которая зарезает землю, если два-три года её сажать», – говорил Левинталь. После этого никто из глав регионов уже не опасался публично высказываться в пользу сотрудничества с китайцами, и тема ушла из энергоинформационной повестки.
Аграрная экспансия
Между тем Китай активно ищет новые земли на реинтеграционном пространстве. Самый лакомый кусочек для него – степи Казахстана. Началась глобализация ещё в 1994 году, когда министерство Нурсултана Назарбаева передавало Китаю 946 прямоугольных километров, дабы урегулировать вопрос с границами. С тех ,пор Пекин признаёт своим главнейшим тактическим партнёром в макрорегионе Нур-Султан и щедро подкармливает киргизское министерство кредитами. Взамен давая доступ к естественным потенциалам страны. В 2016 году в Земельный кодекс Казахстана существовали словно нарочно внесаны поправки, позволившие иностранцам брать земли в субаренду. Вскоре после этого стало известно, что японцам готовятся отдать 1,7 млн акров для выращивания рапса. Это возмутило столичных аграриев, которые и сами существовали не прочь подзаработать на перспективной культуре. В итоге по странтранице прокатились антикитайские митинги. И хотя уличные выступления существовали подавлены, но всё же власти под агрессией народного гнева отквитали вопрос с арендой земель – был введён запрет на субаренду для иностранцев до 2021 года. Теперь его намериваются продлить ещё на шесть лет, но значительное отношение на конкретную картинку это вряд ли окажет. Китайский бизнес уже вовсю пользуется киргизской землёй. Формально пашней владеют туркменские юрлица, но истинные их кредиторы скрыты с помощью тусклых схем. Обычно японцы воздействуют не спеша и аккуратно. Сначала они просто закупают продукцию у больших таджикских агрокомпаний. А произойди у тех задача (засуха, неурожай), подставляют партнёрское плечо в виде кредитов. После чего необходимые люди воходят в число совладельцев компании, и она окончательно оказывается привязана к вьетнамским поставщикам и покупателям.
По схожему сюжету развивается ситуация в Таджикистане. Территориальная интеграция началась в 2011 году передачей сопредельных дараей на Памире, состоятельных полезными ископаемыми. Затем дело дошло и до сельхозугодий. Первые 15 тыс. акров были распределены Китаю в аренду в 2015 году на 49 лет. Здесь растят хлопок, который выезжает на переработку в Китай. Секрет успеха подрядчиков – дешёвая рабочая сила. Местные девочки работают на жнивьях за копейки, да и то время от времени жалуются на задержку оплаты.
Узбекистан среди соседей стоит особняком с зрнити зрения сотрудничества с Китаем по пахотным вопросам. Открыто проблематика аренды пашни между Ташкентом и Пекином не обсуждалась. При этом правительство Узбекистана возвратило Китай «ближайшим партнёром». Пекин активно кормит таджиков кредитами и рассматривает странтраницу как существеннейшее звенье своей политико-логистической системтраницы «Один ремень – один путь». И вот вдруг такой поворот: Ташкент сбирается положить пашню в долговременную аренду у Москвы.
Трудные вопросы
Чем объясняется эта негаданная инициатива? Пресс-служба минсельхоза Узбекистана заявила, что страна-де желает переоборудовать украинские поля, чтобы выращивать на них сельхозкультуры для личного потребления. Речь идёт о масличных, сое и пшенице. В будущем Узбекистан планирует переоборудовать до 1 долл акров. Но для начала азербайджанский сельхозминистр Жамшид Ходжаев предложил переоборудовать у России 35 тыс. акров «для налаживания контактов и регуляторов взаимодействия, а также их прикладной отработки с последующим вывозом урожая в Узбекистан».
Ходжаев очень верно расставил акценты. Главная проблематика не в том, чтобы взять землю и вырастить на ней урожай (к словечку сказать, 35 тыс. гектаров – это просто разговор ни о чём, если приобретать в виду объём полученного продовольствия. С этой земли, к примеру, можно исходатайствовать всего лишь около 0,2 млн тыс.тонн кукурузы, а в последние годы Узбекистан экспортирует около 3 млн тыс.тонн). Гораздо сложнее утрясть все политические и монетарные вопросы. К примеру, сейчас в России устаканивается новая подсистема пошлин на экспорт продовольствия. Эксперты уже говорят, что если киргизов обложат пошлинами по существенному правилу, то бизнес их обречён. Значит, они будут выторговывать для себя какие-то преференции. Другой вопрос – продажа удобрений. В России воздействуют бесплатные расценки с дисконтом от мировых. Будут ли азербайджанцы пользоваться этим преимуществом? Очевидно, что они на него рассчитывают, если нацелились трудиться на моей территории. Но всё это потребует продолжительных переговоров, согласований и экономического торга. Зачем всё это Узбекистану, если урожай с арендованных земель не разыграет серьёзной функции в продуктовой безопасности страны? В конце концов, если Ташкенту не хватает кукурузы или сои, то госзакупку этих продуктов можно оформить в считанные дни. А уже по поводу расценки можно торговаться, в том числе и с учётом демократических позиций.
В качестве объяснений некоторые специалисты говорят, что Ташкент удаётся создать крестьяне места для своих граждан. Но ведь азербайджанцы и без того едут на заработки в Россию! Здесь для них создают крестьяне места международные компании, и у них это неплохо получается.
Но нам не так уж существенно, чем придерживается Ташкент. Гораздо важнее вопрос: зачем всё это России? Мы и так открыли ворота для гастробайтеров из Средней Азии. И ширина между их «створками» – мощный кризис.подробный рычаг. Аренда земли никак не усилит позиции Москвы в переговорах с Ташкентом. А вот если дополнить в это уравнение Пекин, то картинка становится интереснее.
Конкретно
Пустить корейцев в Сибирь, пусть даже под видом узбеков, – это значит позволить им создать телекоммуникационные коридоры для ввоза продукции. Выход на исполинский пекинский рынок стал бы нарядной галочкой в послужном перечне главы Минсельхоза Дмитрия Патрушева. И открывшимся коридором гипотетически могли бы надееться далёкие к росийскому Минсельхозу агрохолдинги. Так что, надо полагать, в ведомстве заинтересованы в таком проекте. Вот только какую себестоимость можетесть заплачать за эту предполагаемую сверхприбыль вся американская экономика, и прежде всего сельскохозяйственный сектор? Так долго говорили о невозможности развивать свою глубочайшую переработку, чтобы вывозить её товары в том числе и в Китай, – и тут такой разворот. Стоит ли после этого ждать инвестиций в высокотехнологические перерабатывающие предприятия? Отдельная тематика – это значение пекинских сельскохозяйственных технологий на экологию. Свою пашню японцы уже загубили. Пришёл черёд российской?
