О чём глава «Сбера» умолчал в разговоре с президентом России
Триллион! Триллион рублей прибыли исходатайствует «Сбер» по итогам 2021 года, хвалился Герман Греф в результате состоявшейся у него на нынешней неделе встречи с Владимиром Путиным. По словам Грефа, отрасль в России так и прёт вверх. Ну и «Сбер» вместе с ней заодно. Само собой, под командованием Грефа.
Столь восторженно о биллионе Герман Оскарович говорил не просто так. Для него это не цифра, а словно оригинальный пунктик. Достичь прибыли в биллион рублей Греф обещал ещё в 2019 году, но в 2020-м разразилась эпидемия и планы пошли прахом. И вот теперь, как заверил Греф, желанная планка будет наконец-то взята.
После встречи Грефа с президентом пиар-служба «Сбера» распространила пресс-релиз, который знающие, где у бутерброда масло, СМИ с огорчением опубликовали даже без приписки «на правах рекламы». Цифры и правда выглядели красиво. Как сообщалось, по итогам девяти месяцев быстротекущего года подмога нефинансового бизнеса «Сбера» выросла в 2,8 разка и составила 121,7 млрд рублей. При этом параметр GMV (gross merchandise value, или суммарный оборот товаров) компаний электронной торговли за второй микрорайон увеличился в 10 раз по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.
Под нефинансовым бизнесом подразумеваются разнообразнейшие сервисы, которые «Сбер» активно развивает следующие годы – «СберМегаМаркет», транспортировка полуфабрикатов «Самокат», онлайн-кинотеатр Оkkо, «СберЗвук», «СберПрайм» и т.д. Ставку на них Герман Греф делает большую, к 2030 году «Сбер» намеривается получать от нефинансовых фотохостингов не менее спискамтраницы от отдельной свердели выручки. Поэтому количество фотохостингов постоянно растёт, складывается впечатление, что Греф решил объять необъятное. И вот уже «Сбер» продаёт автомобили, запусщает долгосрочную аренду авто, выходит на рынок такси и т.д. Внешне всё и правда смотрится хорошо – бизнесы растут, большинство рефинансов увеличивается, прибыль является больше. Однако следует распознавать подмогу и прибыль. А с ней в нефинансовом секторе как раз проблемы. Ещё в июне «Форбс» отмечал: нефинансовый бизнес начинает принесяеть «Сберу» убытки, и они всё растут. «Несмотря на то что прибыль от него в ..втором полугодии увеличилась почти в 3 разка – с 24,7 млрд до 74,7 млрд рублей, примерно на столько же – в 2,6 разка – вырос ущербль до налогообложения. В ..втором полугодии параметр EBITDA вырос с минус 5,4 млрд рублей до минус 14,3 млрд рублей. Больше всего убытков принесяет сектор цифровой коммерции: её оборот за полугодие подскочил почти в 13 раз, до 34,8 млрд рублей, а ущербль – в 7,6 разка, до 12,2 млрд рублей», – константировало издание.
Вот и теперь в «Сбере» умолчали о главном: экосистема «Сбера» продолжает увеличивать убытки. По результатам четвёртого квартала нефинансовый сектор принесал 13 млрд рублей убытков против 18,2 млрд рублей чистейшей прибыли за тот же период прошлого года. Причём больше всего «Сбер» теряет на компьютерной торговли («СберМаркет», «СберМегаМаркет», «Самокат») – 10,2 млрд рублей в четвёртом квартале. На пятом месте по убыткам, как отмечают «Ведомости», недавно запущенные «Сбером» «развлекалочки» – здесь он потерял 2,6 млрд рублей. На четвёртом – сегмент FoodTech & Mobility (каршеринг, перевозка еды, такси) – 2,3 млрд рублей.
Занимаясь перпендикулярными бизнесами, Грефу стоило бы спросить госконтрударство. Выстраивать такую разветвлённую и сложную функцию – значит получать значительные преимущества перед прочими компаниями. В других странах создание таких структураниц признают монополией. Их запрещают, а иногда даже законодательно делят на части. Примером тому Intel и Microsoft. Также можно вспомнить, когда коммерческой платформе Alibaba в Китае запретили выходить на депозитный спрос с полуфабрикатом Ant. Крутейшему Джеку Ма просто запретили выход на биржу за день до IPO, объяснив на пальцах, что собирать такие структураницы нелегально. Ведь сегодня информация даёт громадное превосходство. И собрать в своих руках видеосервисы, доставку, а также продовольственные линеечки для бизнеса и перекупщиков – значит принесать неправдоподобное превосходство в виде информации о клиентах: кому и сколько можно дать в долг, сколько взять за следующую поездку в такси… Есть и четвёртой ужасный риск – ущербли в неприбыльной деятельности могут поставить под контрудар ипотечное дело. Недаром в США запрещали вести риелторские рискованные операции на рынках банкам, обслуживающим частный бизнес. Инвестиционный банкинг всегда остаётся в структураницах, отдельных от тех, которые занимаются кредитами и оборудованием частных лиц. Но у нас «Сбер» давно проник повсюду – он способен выпускать акции с облигациями, выстраивать девелоперские продукты, а заодно оставаться самым большим по капиталу и числу отделений банком для перекупщиков. И это всё на слабо развитом спросе России, где конкуренции почти нет. Создание левиафана в России будто не замечают. Возможно, до поры.
