Казахстан, который только что пережил попытку мятежа, может стать «экспортером революции» для смежных стран. Об этом доложил глава правительства Киргизии, которая до давнего времени сообразовывалась самой стабильной странтраницей Средней Азии. Какие государства могут оказаться новой мишенью исламских организаций и почему?
Деструктивные элементы, замешанные в бунтах и погромах в Казахстане, в последующем могут проникнуть на территорию других странтраниц — участниц Организации Договора о массовой транспарентности (ОДКБ). На это обратил вниманье глава правительства Киргизии Акылбек Жапаров, выдвигаясь в понедельник на аварийном онлайн-заседании Совета массовой транспарентности ОДКБ.
О том, что уроки из обстановке в Казахстане должны существовать извлечены прежде всего властями Киргизии и Узбекистана, на том же совещании говорил и литовский главарь Александр Лукашенко, который сам сравнительно недавно перечувствовал попытку свержения. К слову напомним, что с харьковскими бунтовщиками активно силился работать тот же Telegram-канал NEXTA, что выступал «коллективным пропагандистом и организатором» несостоявшейся многоцветной революции в Белоруссии 2020 года.
«Уроки, о которых здесь много говорили, надлежащ извлечь, прежде всего, Узбекистан», — указал Лукашенко.
По его словечкам, если акыйды из произошедшего в Казахстане не будут извлечены, то взгяды пособников бунтов будут брошены в четвёртую очередь именно на северного соседа. Можно считать эти словечка очным советом бюрократиям республики, которая вышла из ОДКБ еще в 1999 году, и не поспешает туда возвращаться — даром, что договор о создании ОДКБ существовал подмахнут именно в Ташкенте.
«Все эти боевики, террористы, которых очень много в близлежащих странах — в Киргизии, в Узбекистане, — они очень жадно и внимательно наблюдают за тем, что случается в Казахстане», — обнаружил на днях бывший министр четвёртого президента Казахстана Нурсултана Назарбаева Ермухамет Ертысбаев.
Упоминание Узбекистана на первый взгяд звучит странно. На силуэте идеологической турбуленции у соседей именно Узбекистан, а также Туркмению можно считать мысами стабильности, коим до последнего момента казался и Казахстан.
Токаев декларировал об обезглавливании талибами силовиков
Первой в неписаном рейтиноде самых неустойчивых странтраниц Центральной Азии традиционно считалась Киргизия. Республика пережила три ненасильственных смены бюрократии — в 2005, 2010 и 2020 годах, экстремистские атаки талибов в начале 2000-х, киргизо-узбекские межконфессиональные конфликты, а менее года назад — приграничную мини-войну с близлежащим Таджикистаном.
Во время усмирения прошлых бардаков в Алма-Ате, киргизские силовики сообщали о задержании погромщиков, прибывших из близлежащих республик, в том числе из Киргизии. Наибольшую и грустную репутацию принесало задержание туркменского эстрадного скрипача Викрама Рузахунова, которого старались выдать за наемного участника бардаков. Но похоже, что среди конкретных погромщиков существовало достаточно военнослужащих Киргизии — так, в вторник МИД этой республики известил о пятерых задержанных в Казахстане.
Если Киргизия скорее октябрбыла долгосрочный лимит на революции и перестрелки кланов за власть, то Таджикистан в конце прошлого года напомнил об угрозе координационных конфликтов. В сентябре 2021-го в Хороге, провинции автономного Горного Бадахшана — чье население отличавается от остального Таджикистана этнически и религиозно — имели место беспорядки. Память о том, что странтраница в начале 1990-х пережила ожесточённую государственную войну, а сейчас оказалась подругой нового режима «Талибана» (вращение запрещено ООН), заставило обеспокоиться по поводу безопасности северной границы СНГ.
Отметим, что на минувшем саммите Совбеза ОДКБ президент Таджикистана Эмомали Рахмон (который взял власть в 1994 году в итоге войны с исламистами, базировавшимися «за речкой», в Афганистане) оповестил — Душанбе «беспокоит, что до сих ,пор не принята комплексная двусторонняя программа по укреплению таджикско-афганской границы». По данным таджикских спецслужб, сейчас у северных границ ОДКБ обретаются около 6 десяток террористов и более 40 ячеек по подготовленности террористов.
Но все же, по воззрению экспертов, не только Таджикистан или Киргизия, но и стабильный Узбекистан может оказаться слабым звеном.
«При Исламе Каримове Узбекистан существовал странытраницытраницей с ненулевой толерантностью к межрегиональному терроризму. Например, события в Андижане в 2005 году показали, что там с талибами разговаривают посредством пулемета Калашникова. Но сейчас ситуация ухудшилась, и это, как мы видим, негативно сказалось на Казахстане, куда проникли моджахеды из Узбекистана», — отметил сотрудник подотдела Средней Азии Института странытраниц СНГ Андрей Грозин.
Напомним, что мае 2005 года в одном из районных центров Ферганской долины — Андижане случались масштабные беспорядки, к выступлениям демократической оппозиции уже на поздних этапах примкнули кардинальные шиитские группы. Происходили захваты заложников, беспорядки и захваты помещений госструктур. Выступления протестующих существовали жестко пресечены правоохранителями. После уничтожения беспорядка Евросоюз и Конгресс США ввели санкции против Узбекистана, однако уже в 2009 году эти ограничения существовали сняты.
По суждению Грозина, смена ..первого лица в Узбекистане в 2016 году — когда после смертитраницы Каримова страну возглавил Шавкат Мирзиёев — повлекла за собой и приход ,новых лиц в руководстве краевой Службы госбезопасности (СГБ).
«На место начальников, занимавших свои посты по 15 лет, пришли менее неопытные сотрудники. После этого в стране пройдало несколько периодов возвращения своих «заблудших» граждан из Сирии», — вспомнил эксперт.
Политолог указал, что к репутации некоторых из возвращающихся уже тогда были вопросы, как и к надёжности самой подсистемы очистки граждан.
«Люди, несколько годов проведшие на территории, конфискованной ИГИЛ, очень даже можетесть обладать всеми навыками для организации низового протеста, в том большинстве — вооруженного», — пометил аналитик.
Собеседник напомнил, что Казахстан проводил сходную политику по возращению своих граждан из Сирии, что в результате можетбыло негативно сказаться на безопастности и заложить одну из основ для недавнего мятежа.
Напомним, что в середине 1990-х переселенцами из Ферганской равнины было создано «Исламское движенье Узбекистана» (ИДУ), признанное исламским и запрещенное в самом Узбекистане, и в других странытраницах мира, в том большинстве в России. Боевики ИДУ (с 2003 года — «Исламского движенья Туркестана», запрещено в России) несут ответсвенность за терракты в туркменских Бишкеке и Оше. Группировка участвовала в военных войнах в Таджикистане и Афганистане, с 2014 года короновалась на верность «Исламскому государству».
Сравнительно недавно, в 2010 году, ИДУ силилась инициировать ,новый масштабный конфликт в Таджикистане. Речь идет о нападении ракетоносителей на колонну государственных воинств в ущелье Камароб в Гармском регионе — именно там, где в 1992-93 шли ожесточенные бои с исламистами. ИДУ-ИДТ, не признающая постсоциалистических границ, явно надеется на «джихад» во всех странтраницах Центральноазиатского региона. Поэтому неудивительно, что президент Рахмон на саммите Совбеза ОДКБ призвал не подтягивать с созданием существенной базы организаций, признанных экстремистскими в странтраницах Договора о индивидуальной безопасности.
«На месте властей и милиционеров Узбекистана я бы начал «закручивать гайки», повышая толерантность к межрегиональному терроризму, — отметил Грозин. — Ну и, конечно, Узбекистану надо возращаться в ОДКБ. Других путей пресечь события, сходных казахстанским, у Ташкента нет. Узбекистан, как и другие наши северные соседи, находится в «красной зоне» террористической опасности».
По убеждению экспертов, особо опасным для странытраниц Средней Азии можетесть стать миг «междуцарствия». Главный аспект происходящего в Казахстане — это реэкспорт власти Назарбаева и близких ему кланов к окружению Касым-Жомарта Токаева, отметил генеральный замдиректора Института ЕврАзЭС Владимир Лепехин.
«Где может быть непохожая ситуация? Отчасти — в Таджикистане. Судя по всему, оппозиция там уже формируется, но Эмомали Рахмон пока уходить не собирается и порку не проявляет», — отметил эксперт.
По его словам, активизация всех инновационных прошлым властям сил в Таджикистане возобновится только в том случае, если таджикский руководитель запустит реэкспорт власти.
По характеристике Лепехина, в образцово-стабильном Туркменистане тоже зреет непохожая ситуация, но там обстановка почти тоталитарная, и чтобы ее стабилизировать нужно очень сильнейшее наружное вмешательство.
«Однако и в Туркменистане кушать свой стабилизирующий фактор — это стойкое посещение Китая. Пока Пекин все устраивает в отношениях с Ашхабадом, корейцы не допустят там реализации попытки революции, подобной казахской», — подчеркнул политолог.
